Конечно, я заинтересовалась! Ведь в моей системе координат есть кризисы развития, а есть инициатические события. Тяжелая болезнь относится ко вторым. Это некий «обряд», который проводит с нами жизнь, после которого мы уже не те, что были прежде.
Не всегда и не со всеми, но часто мы слышим истории о том как болезнь разделила жизни человека на до и после. И про то, как после болезни он стал совсем другим. Как сказала в самом начале нашей беседы сама героиня: «Когда узнаешь о такой болезни, то сразу понимаешь: вчерашняя жизнь закончилась. Начинается что-то новое, страшное, пугающее и непредсказуемое… Но вот прошло пять лет. Я тут и я жива. И теперь я точно знаю, что могу многое выдержать. Такое, о чем в прошлой жизни я даже, наверное, не смогла бы до конца дослушать, если бы мне рассказали».
Сразу дам спойлер: история этой женщины – это точно про инициацию. Когда из отчужденности от тебя, от своего тела, от своих эмоций, она продвинулась к доверию к себе и чуткости к своей жизни. Когда из ощущения невидимости для других она вышла в невероятный уровень близости к окружающим людям…
Итак, в самом начале разговора мне уже было понятно, что речь идет о болезни. Но мне было любопытно: на фоне чего все это развивалось? Что за внутренние переживания были у человека в жизни перед тем, как он внезапно узнает, что болен? Из каких событий состояла тогда его жизнь?
- Это был 2015 год, декабрь. Видимо организм все-таки пытался мне что-то сказать, потому что уровень тревоги был такой, что я была охвачена ей 24/7. Но я отворачивалась от себя и пыталась ничего не замечать. Сейчас я понимаю, что тело сигналило мне о проблемах, но я ничего не делала, не шла к врачу. Я настолько от себя отвернулась на тот момент, что даже не удивилась, что так все произошло.
Сейчас я уже понимаю, что настолько привыкла к дискомфорту в своей жизни, что перестала его замечать. Я могла в метафизическом смысле бесконечно сидеть на краешке стула/на краешке кресла, совсем не пытаясь что-то изменить для себя. Я не чувствовала дискомфорта, не пыталась что-то поменять.
И это определяло все мои отношения. Я сегодняшняя совсем другая. Но тогда мое отношение к себе привело меня туда, куда я пришла. Я не ощущала, что именно для меня плохо, где нарушаются мои границы, что мне не нравится. Я не осознавала, что происходит. Я пренебрегала собой и своими интересами. И мой организм стал уничтожать сам себя. Включился режим самоуничтожения. Такое ощущение, что он за меня сделал выбор: «не хочешь ты пользоваться тем, что у тебя есть – ну получай!»…
Это была уже четвертая стадия – момент, когда человек идет только в одну сторону. И когда я об этом узнала, то свернулась в такой кокон, что могла функционировать только на самом примитивном уровне. Я практически стала недееспособной. Все мое спасение осуществлял мой муж. И сейчас 2020 год и я жива, невзирая на прогнозы. Мой путь по-прежнему продолжается…
- Вы подробно описали, что с вами происходило внутри. А во внешнем мире на фоне каких событий все это разворачивалось?
- В тот момент я не работала после рождения второго ребенка. Я была в эмоциональном вакууме. И я даже не знала, как это получилось. Тогда у меня были такие отношения с мужем, что я не понимала, существую я для него или нет. Я чувствовала себя очень одинокой и ненужной невидимкой. А потом я заболела…
- Вы говорите, что очень сильно отчуждали от себя переживания, ощущения, свое тело. Наверное, это не всегда было. Вы можете вспомнить, когда это началось? Возможно, что-то вызывало такую стратегию обращения с самой собой?
- Сейчас я могу только предполагать, что происходило. Перед рождением второго ребенка у меня был краткий флирт с сослуживцем. Вовсе не ради самих отношений, а для того, чтобы я могла почувствовать, что я хоть кому-то нужна и что я хоть кому-то нравлюсь. И после всего, как я призналась мужу, все разрушилось. Это был переломный момент в наших отношениях, когда все полетело и все поползло. Все последующие десять лет мы жили с мужем как два соседа в одной квартире. И поскольку (как я сейчас понимаю) я измеряла свое существование своей ценностью для мужа, а с его стороны я ничего не ощущала, то я так себя и чувствовала: как пустое место и ничто.
Мне сейчас самой страшно про это говорить. Я сегодняшняя понимаю, что я каждый день себя наказывала. И все время была в фоновой тревоге и беспокойстве. Видимо, это началось как раз за 10 лет до того, как мне поставили диагноз. Все эти годы я жила с одной стороны виноватая, а с другой – меня совершенно не было. Ни для меня, ни для кого…
- Вы говорите, что именно муж спас вас в болезни…
- Он включился так… Он перевернул горы. Он нашел врача, который меня спас. Он не брезговал никакими физиологическими проблемами, которые есть у людей на больничной койке в интенсивной терапии. Он не жалел денег. Он не жалел времени. Он был со мной во всех больницах. Он слушал о моих страхах. Он делал то, чего мне не хватало все эти годы. И мне было это очень печально осознавать, что однажды в больнице: «неужели я должна лежать под всеми этими капельницами, чтобы наши отношения были такими?».
Сейчас, когда все более-менее под контролем, все снова возвращается на прежние круги… Другое дело, что я уже совсем не та, которая была до болезни. Я на постоянной психотерапии. Я нашла для себя вдохновляющее дело. Я написала книгу. Я стала сильнее, умнее и научилась ценить жизнь. И я поняла, что у меня для счастья все тогда было, плюс здоровье. Цена за это понимание жутко страшная. Но именно она при этом сделала меня другим человеком. Я поняла какие у меня друзья, что я могу, что я умею, на что я имею право. С моим психологом я до сих пор «раскапываю» вещи, в которых я продолжаю себя наказывать. И для меня это марафон, в которым я до сих пор продолжаю идти, опираясь на близких и на себя в том числе. Я научилась видеть себя, как опору…
- Можно ли сказать, что вы увидели, сколько опор в мире существует для вас?
- Да! Я поняла, сколько прекрасных людей меня окружает. Однажды на Пасху, когда я лежала в палате интенсивной терапии, вся она была заставлена цветами. Потому что люди, не смотря на праздник, выбирали прийти ко мне и поздравить меня. Я понимаю, что они могли бы этого не делать, ведь ходить в такие места и видеть больного человека – это страшно, но… они были рядом.
За это время я разглядела не только своего мужа и друзей. Я поняла, какая у меня старшая дочь, которая взяла на себя функции по уходу за младшей дочерью. Ей было 19 лет и она полностью заменила меня для младшей, которой тогда было всего десять. Если бы не эта ситуация, то я бы не поняла, какая у меня семья. И то, что я начала писать и заниматься творчеством, я бы не сделала это без болезни. Я вдруг поняла, что мне есть что рассказать...
- А с чем вам пришлось расстаться за время этого кризиса, если считать, что вы его преодолели?
- Юля, вообще-то мне пришлось расстаться с половиной своих органов, включая одну почку. Я четыре раза расставалась со своими волосами. И для женщины это не просто так, вы же понимаете. Я рассталась с возможностью планировать свою жизнь больше чем на 2 недели или максимум на месяц вперед. Я лишь недавно позволила себе думать о будущем новом годе.
Я рассталась со своими иллюзиями по поводу собственного бессмертия.
Я потеряла подругу, с которой я познакомилась в госпитале, и которая не выжила. И хоть мы были недолго знакомы, это сильно повлияло на меня. Это была такая потеря, которую пришлось прорабатывать с психотерапевтом...
Потери были постоянные. Начиная, что с того, что, когда мы приехали на лечение в Германию, у нас украли чемодан со всеми вещами! И мы приехали в больницу вообще без всего. Слава Богу, что деньги и документы остались у нас в руках. Но не было ни обуви, ни одежды. А была зима! Такое ощущение, что мы обнулились по полной. Все старое украли и как будто вселенная спрашивала: «А вот так ты выживешь?».
Обнуление было во всем: когда я очнулась в реанимации, я не могла сама ни встать, ни есть, ни сходить в туалет. И только потом, постепенно, все это появляется. Обнуление полное. Не дай бог пережить кому-то. А у меня это было четыре раза. Сплошной опыт потери себя и обретения заново…
- Как вы считаете: то, что вы справились, это результат случайности или вашей целенаправленной деятельности?
- В онкологии все случайность, что касается болезни. Но мы предпринимали такие титанические усилия по поводу поиска врача, материальных вложений, терпения, мы так взбивали масло, мы так барахтались, что нам удалось вылезти из этой бочки. И сейчас исследования показывают, что у меня нигде нет образований. Это не значит, что мы справились совсем. Но сейчас это так. Мы лечились в Германии, в Израиле, в Украине. И то, что я жива – это чудо, а не случайность и не закономерность.
- Если вы пережили эту ситуацию, как кризис, к чему вы теперь больше готовы, чем до него?
- Мне по-прежнему страшно в связи с болезнью. Но был период, когда я не могла заставить себя открыть результаты анализов. Мне было физически так плохо, что я ощущала паралич. А сегодня, не смотря на страх увидеть плохие результаты, я мгновенно открываю письмо из больницы. То есть я предпочитаю быстрее знать и начать справляться с чем-то, чем просто бездействовать. Я столько выдержала, что если бы мне раньше это рассказали, то я бы не поверила…
- То есть можно сказать, что благодаря этой ситуации вы вообще обнаружили свою силу и устойчивость, о которой даже раньше и не предполагали. И присвоили себе все это. И можете на это опираться в будущем.
- Да. Я поставила свою болезнь в угол. Если представить эту ситуацию как комнату, то теперь болезнь стоит лишь в одном углу, как кресло, например. А остальная комната у меня заполнена чем-то другим. Это не основная моя деятельность, а лишь одно из моих занятий.
- Что вы можете сказать другим людям, оказавшимся в подобной ситуации.
- Я лежала во многих больницах и видела многих, кто боролся за жизнь. Ситуация может быть реально безнадежная. Но если вы найдете того, с кем вы можете про это говорить… Если вы найдете кого-то, кто может выдерживать ваш страх, то это сделает возможным путь наверх. Даже если он будет очень коротким или не таким быстрым. Конечно, люди боятся больных, прячутся и их нельзя за это винить. Потому что это страшно.
Позволяйте людям быть рядом. Плачьте рядом с ними. И после этого начнется фаза действий. Потому что ужас парализует, отнимает силы и время. Я знаю, кто выдерживает это в одиночку. Это невероятные титаны…
- Ваша история невероятная. Одновременно трогательна и вызывает много уважения. Я сожалею, что вам пришлось столько пережить и завидую, что рядом с вами оказалось так много людей, которых вам помочь и быть рядом. И я очень рада за вас, что на фоне такой сложной ситуации вы по-новому обрели себя и близких...
